Кхе-кхе, собирайтесь-ка детишки в кучу, я вам… сказку расскажу. Про старые добрые времена, когда трава была зеленая, мячики белые, а фэнов было так мало, что впору их было в Красную книгу заносить. Что? И сейчас трава зеленая и фэнов мало? Гляди-ка, ничего не меняется в этом мире! Но тогда это было впервой.

Среди нас, аксакалов, много споров было, как называть тот период в харьковском фанатизме? Сменой поколений? Застоем? Очищением? Я называл его «новой волной». В тот далекий 1992 год мы вступили как новое государство, и весна того года была ознаменована первым независимым чемпионатом. И у нас всех был шанс начать все с чистого листа.

Прошел всплеск конца 80-х, когда желто-синие ездили за своими кумирами сотнями, а горком комсомола, поняв, что остановить этот поток было нельзя, подавал к «Спортивной» халявные автобусы. И хотя Север правый собирал еще внушительные толпы, на стрелку под колонны Южного вокзала приходили считанные единицы. Чем объяснить уменьшение тяги дальних странствий? Трудно сказать. Одно было ясно – все будет по-новому.

В ту весну накатал я кучу разных выездов, далеких и близких, веселых и грустных, трезвых и не очень. О каком же сам рассказать-то? Сердце просит поведать историю о нашем первом выезде на 1/8 Кубка в далекую пердяевку с многообещающим названием Чорткив с местным «Кристаллом». Этот выезд, как первый в украинском первенстве, никогда не забудется, как первая любовь…

Всю зиму банда с нетерпением ждала его, первого выезда нового сезона. Соперник упал на голову, как снег в мае. Даже самые тонкие знатоки футбола не ведали, что такое «Кристалл» и с чем его едят. Ну, пока знатоки чесали репы, люди дела начали листать атлас железных дорог, пытаясь найти в хитросплетении линий заветную точку.

Область, в которой находился Чорткив, была Тернопольской, дорога извилистой, а настроение – тревожным. Бо нашлись доброжелатели, которые услышав о том, куда мы собираемся, злорадно посмеивались: «К бендерам едете? Ну-ну, удачи, там вас, родимых, как москалей и замочат!». Но когда трудности останавливали истинных любителей собачек и третьих полок?!

Не было в те времена сотовых телефонов, и стрелка на выезд забивалась обычно на последнем домашнем матче. Все было необычно в этом выезде, даже это. Забивали мы стрелу… на хоккее. В те далекие времена была еще команда в Харькове, и играла она в родном городе. Изнывающие от зимнего безделья фэны собрались на трибунах запасного катка и под лихую музыку атаки, звучащую у всех в ушах, начали постепенно выяснять, как же ехать в это далекое сэло и кто собирается это делать.

Желающих было много, но судя по запуганным «бендерами» лицам, по-настоящему поедут только самые смелые духом. Игра была в воскресенье, стрелку забили под полтавскую собаку в пятницу. Так рождался знаменитый, потом откатанный до автоматизма путь на запад: собака до Полтавы, вписка в киевский поезд… Ну, впрочем, я тороплю события.

Затарившись всем самым необходимым в выезде и попросив родных, если я не вернусь, не считать меня коммунистом, с легким трепетом отбыл на Южный вокзал. Эх, как передать это состояние, когда ты выныриваешь из подземного перехода, выводящего на привокзальную площадь, и смотришь – сколько? Кто? Не забыли ли флаги? Не увели ли кого-нибудь в ЛОМ на углу?

Наличие всего лишь 8 человек разочаровывало. Увы, пришлось уменьшить и это число, отчислив будущего фэна Петлюру, пришедшего на (как он думал) свой первый выезд со своим старшим братом, будущим фэном Бендерой. Тут многие думают, какое себе брать погонялово, а для той пары оно пришло само. Первый выезд на «западенщину»? Бендера! А кто может быть братом Бендеры? Только Петлюра!

К сожалению для последнего, мы решили отправить его домой, так как тогда он казался совсем маленьким, а вытаскивать его из каждой привокзальной детской комнаты милиции никак не улыбалось. Да еще эти «злые бендеры»… В общем, с тяжелым сердцем я отвел Петлюру в метро, по пути давая ему клятвенные обещания, что на следующий выезд в Киев через неделю я его точно возьму. Обиды в его мокрых глазах я никогда не забуду… если б он знал, что еще чуть-чуть и я бы не выдержал и, плюнув на все возможные трудности, взял бы его с нами… Ведь как можно не дать человеку утолить это стремление к приключениям?

…Вечерний полтавский дизель приветливо встретил нас полупустыми вагонами. В Полтаве мы рассчитывали вписаться в киевский поезд. Тогда было заведено, что по вписке надо ехать до тех пор, пока время и внешние факторы позволяют. Но кто б мог предположить, какое количесвто собак и паровозов нам придется сменить на пути в Чорткив. Девять пересадок пришлось сделать нам, чтобы добраться до конечной цели нашего крестового похода!

Доехав до Полтавы, мы вписались в какой-то колхозник до Киева, успешно растворившись в пестрой толпе общего вагона и повздорив с обладателями больших баулов, которые оккупировали наши законные третьи полки. Киев встретил нас неприветливым серым утром и полным отсутствием какой-либо возможности продолжить путь на запад, кроме очередной вечерней собаки.

Город был отдан на разграбление. Были пробиты знакомые до боли «ленинские места» столицы: круглосуточная столовая в депо под романтическим погонялом «Юра-Петя», республиканский стадион, небезызвестный гастроном на Красноармейской. Кстати, наличие большого количества времени позволило нам найти еще одну достопримечательность города на Днепре, которую мы использовали в будущих выездах практически постоянно. Это было совершенно удивительное место за республиканским стадионом, скрытое от посторонних глаз. Что-то типа заброшенных строений. Поляна в центре города, где можно спокойно выпить бутылочку пива, разложив флаг покемарить или поиграть в «слона». Позже это стало еще одной доброй традицией, родившейся на этом выезде, и без «киевского слона» редко обходился любой поход через вторую столицу УССР.

Наконец время было убито и семеро смелых, тяпнув на вокзале пивка, погрузились в очередную собаку. Доехав до … мы осознали, что с собачьей скоростью в пункт «Ч» нам вовремя не попасть. Дальнейший отрезок путешествия превратился в сплошную череду вписок в поезда, выписок из них на узловых станциях, исследований расписаний и тревожным поглядыванием на часы. Один раз даже пришлось дать денег проводнику в молдавском поезде… В общем, 7 пересадок. Но цель достигнута – утром 2 марта 1992 года мы высадились на маленькой станции в окружении живописных холмов и увидели желанную надпись «Чортків».

Что делает правильный фанат, приехав в новый, незнакомый ему город? Кто сказал «пробивает ближайший пивняк»?! Двойка за знание предмета! Пивняк – это дело второе. Первое же – пробитие стадиона, времени проведения матча, а также, при наличии возможности, облюбовывание трибуны. Славне місто Чортків имело стадион, элегантно вписавшийся в антураж. Представьте себе крутой склон горы, покрытой лесом, нижняя часть которой превращена в трибуну. Стадион «Цукровик» таким образом легким движением руки мог быть превращен в самый большой стадион мира… с одной трибуной.

Постебавшись над неизвестным Растрелли, группа в полосатых купальниках побрела в центр города, надеясь подкрепить силы перед предстоящим сражением. Громкими зарядами был встречен проехавший нам навстречу автобус «Металла». Удивление игроков было немалым.

Держа в уме сказки о «злых бендерах» мы старались держаться кучно, в случае необходимости готовясь дать отпор непрошенным хозяевам. На удивление аборигены оказались дружелбными и наш русский не встретил никакой враждебности. «Наверное, на стадионе покажут, на что способны», - подумалось нам.

И вот в расход пошла последняя шайба армейской тушенки, которую я взял из стратегических запасов родителей, исчезнув в ненасытных желудках фэнов как закусь местной горилки. Изрядно приподняв себе настроение мы при полном параде двинулись к начинающему напоминать муравейник «Цукровику».

Сказать, что матч вызвал интерес – это значит, не сказать ничего. Похоже, все мужское население города потянулось к одинокой кассе, вытянувшись в длинную очередь. Наше появление вызвало шок, не меньший, наверное, чем если бы с небес спустились инопланетяне. Пройдя сквозь притихшую толпу около входа на стадион, мы замутили проход на эстадио (без билетов, конечно). Решив, что нам терять нечего, кроме своих голов, я повел бригаду в самый центр трибуны. Развесив флаги и начав свой «необыкновенный концерт», мы приготовились встретить нашу судьбу.

Выход команд на поле, подъем флага, гимн Украины, игра началась. Шок у хозяев трибун немного спал, и они начали идти с нами на голосовой контакт. Как оказалось, не так страшен Чорткив, как его малевали. «Хлопчики з Харкова» сразу стали вызывать интерес не меньший, чем перипетии на футбольном поле. Общаясь с местными стало стыдно за свой суржик. Справедливости ради стоит отметить, что и язык аборигенов был также далек от канонічної української, имея в своем составе достаточно поэтичные, но тяжело перевариваемые местные идиоматические выражения.

Нам долго не верили, что единственная цель нашего пребывания в их славном городе – это футбол и поддержка нашей любимой команды. Похоже, бушующие волны фанатов на трибунах других городов представлялись им чем-то далеким и незримым, а здесь этих «хванів» можно было потрогать рукой. И не только потрогать, но и угостить.

Так как присутствие милиции было на стадионе чисто символическим, то пиво и самогон лились по трибуне рекой. Что поделаешь, стадион отрабатывал свое название – и знатные цукровики наслаждались конечным продуктом переработки сахара. Вскоре я заметил, что мои подопечные выныривали из групп местных болел с помутневшим взором и покрасневшими носами.

На футбольном поле события развивались достаточно живо. Пропустив гол в первом тайме, «Металлист» остудил пыл местной торсиды, забив два гола в ответ. Мы отреагировали на них положенными в таких случаях песнями и плясками. Окончание игры утонуло в совместном харьковско-чортковском сводном хоре. Каждый заводил что-то свое, но всем было весело.

Гостеприимность хозяев не заканчивалась трибунами стадиона. Несколько человек вызвались помочь нам с транспортом до Тернополя, но мы понадеялись на автобус команды. Лучше б мы этого не делали. Когда футболисты вышли из раздевалок, попытка вписаться в бас была пресечена администратором, который сослался на то, что «мы через Тернополь не едем».

Несолоно хлебавши, мы поплелись на вокзал. Собака на Тернополь шла поздно, и наша надежда на вечерние киевские поезда, а равно и прибытие домой в понедельник – испарилась. Убивая время, фэн Бендера решил оставить на память о нашем пребывании в городе свой самодельный флаг, который своими размерами и качеством исполнения не отвечал требовательным фанатским вкусам. Повесив его над опустевшей кассой, он был встречен сержантом милиции, который наблюдал за его телодвижениями.

Произошедшее дальше не вписывается ни в какие прошлые или будущие встречи с людьми в серых погонах. Бравый сотрудник правоохранительных сил… прочитал нам лекцию о недопустимости издевательства над национальным символом, рассказав как в этих местах люди умирали за жовто-блакитний прапор! Сраженные наповал мы пошли к подходящей собаке.

Господа удача, которая незримо витала над нами в нашем прерывистом, но достаточно беспроблемном путешествии в Чорткив, совершенно забыла о нас на пути домой. Не успели мы расположиться в горизонтальном положении на лавках, как пришедшая контра защемила троих, в том числе и вашего покорного слугу. К мольбам и призывам совести бравые железнодорожники остались глухи и выбросили нас в такой перди, по сравнению с которой Чорткивский вокзал казался дворцом.

Усугубляло положение и то, что ни пассажирские, ни тем более скорые поезда там не останавливались, а следующий дизель шел только под утро. Прибыв в Тернополь поредевшая бригада убедилась в том, что передовой отряд успешно сумел оторваться от нас, уехав на паровозе, буквально из-под нашего носа. Решив не испытывать судьбу, я соскреб остатки бабла и купил три билета в общак франковского поезда, который шел прямиком до Харькова. Того, что осталось в карманах, едва хватило на утоление голода посредством привокзальных пирожков.

В подошедшем франковском поезде общий вагон был… абсолютно пуст. Заняв стратегически удобную позицию во втором купе с конца (до тамбура рукой подать, но из туалета уже не воняет), мы приготовились отдать свои билеты проводнице, но она даже не удосужилась подойти. Какова насмешка судьбы: проехав всю Украину на халяву и решив купить билет на обратный путь – убедились в его абсолютной ненужности! В подсчетах количества пирожков, которые мы могли купить на эти бабки, игре в карты и сне прошел наш путь домой. Только при отходе от Полтавы проводница решила спросить у нас тикеты. Да, именно спросить, проходя мимо. Получив утвердительный ответ и посчитав его достаточным, она проследовала дальше, даже не проверив их наличие.

Наконец на горизонте показались очертания родного города. Невероятно уставшие, но тем не менее довольные, мы разъехались по домам. До стрелки на матч в Киев оставалось меньше трех дней. Катание по Украине началось с экстремального, но все-таки очень приятного во многих отношениях выезда. Многое было для нас впервой, и лично я считал, что первый блин не вышел комом. Также развеялся миф о недружелюбном западе, и это было очень приятно. Впереди нас ждала куча разных событий, но весна 92-го будет всегда вспоминаться как невинное, веселое и полное надежд время для харьковского фанатизма.